§ 80

В бессчётное количество раз значительнее и важнее двух только что поименованных миазмов, хронический миазм псоры. Он так же, как и первые два миазма, проявляющие свойственные им внутренние дискразии, один венерическим шанкром, а другой разрастаниями в виде цветной капусты, заявляет о завершении своего распространения по всему организму специфической кожной сыпью, иногда состоящей лишь из нескольких пузырьков, сопровождающихся невыносимым сладострастным покалыванием и зудом (и специфическим запахом). Чудовищный внутренний хронический миазм, псора, является единственной реальной фундаментальной причиной всех других многочисленных, я бы сказал, бесчисленных, форм болезней 77, которые, под именами нервной слабости, истерии, ипохондрии, мании, меланхолии, слабоумия, сумасшествия, эпилепсии и судорог любого рода, размягчения костей (rachitis), сколиоза и кифоза, кариеса, рака, грибка, новообразований, желтухи, полипоза, водянки, аменорреи, кровотечений из желудка, носа, легких, мочевого пузыря или матки, астмы и кавернозного процесса в лёгких, импотенции и бесплодия, мигрени, глухоты, слепоты, мочевых камней, паралича, дефектов органов чувств, тысяч видов болей и т. д. фигурируют в трудах по систематизации патологических состояний как своеобразные, независимые болезни.

77
Я провёл двенадцать лет в исследовании источника этих невероятно многочисленных хронических болезней, в выяснении и подтверждении достоверными фактами великой истины, оставшейся неизвестной для прежних и современных исследователей, и в то же время на поиск оспенных (противопсорных) средств, которые все вместе являются почти равным соперником тысячеглавому монстру болезни в его различных вариантах и формах. Я опубликовал наблюдения по этому поводу в книге, озаглавленной "Хронические болезни" (4 тома, Drezden, Arnold, 2-ое издание, DUsseldorf, Schaub). До того, как я обрёл это знание, я мог учить лишь тому, как лечить все бесчисленные хронические болезни как изолированные, обособленные заболевания при помощи тех лекарственных веществ, которые к тому времени уже были испытаны на здоровых людях. Поэтому каждый случай хронического заболевания лечился моими последователями в соответствии с совокупностью его симптомов как идиопатическое заболевание. Нередко они достигали при этом замечательных результатов, и страждущее человечество было обрадовано неиссякаемой сокровищницей лекарственных средств, собранной новым лечебным искусством. Теперь же повод для радости стал гораздо существенней, поскольку мы заметно приблизились к желанной цели, и связано это с появлением недавно открытых и гораздо более специфических гомеопатических средств, предназначенных дли лечения хронических поражений, обусловленных псорой (более точно они называются противопсорными средствами), опубликованием в печати инструкции по их изготовлению и применению. Из этих средств истинные врачи могут теперь выбрать целебные вещества, лекарственные симптомы которых соответствуют наиболее подобным (гомеопатическим) образом хроническому заболеванию, подлежащему излечению. Таким образом, применяя (противопсорные) лекарства, более подходящие этому миазму, врач оказывается в состоянии оказать более существенную помощь и почти всегда добиться совершенного излечения.


§ 81
Тот факт, что этот чрезвычайно древний инфекционный агент постепенно, в течение жизни сотен поколений, буквально прошёл через многие миллионы человеческих организмов и тем самым развился до невероятной степени, позволяет в какой-то мере понять полученную им ныне способность проявляться в бесчисленных болезненных состояииях, которым подвержен человеческий род, тем более, если учесть многочисленные обстоятельства 78, способствующие появлению такого разнообразия хронических болезней (вторичных симптомов псоры), не говоря уж о невообразимом многообразии врождённых телесных конституций людей. Поэтому не следует удивляться тому, что под влиянием такого разнообразия вредных факторов, действующих изнутри, снаружи, и иногда постоянно, на столь различных, но инфицированных псорой людей, развиваются бесчисленные дефекты, повреждения, нарушения страдания, которые до сих пор расценивались в старых трудах 79 по патологии как имеющие собственные названия , независимые болезни.

78
Некоторые из этих причин, оказывающих модифицирующее влияние на переход псоры в хронические заболевания, определяются иногда климатом или специфическими физическими характеристиками местожительства, иногда слишком разнообразными в юности упражнениями для ума и тела, которыми могли как пренебрегать в качестве второстепенных, так и заниматься ими в избытке, иногда же чрезмерным трудом или крайностями таких жизненных обстоятельств как режим и диета, страсти, нравы, самые разные привычки и обычаи.

79
Как много содержат эти труды неточных и двусмысленных названий, каждое из которых объединяет совершенно разнородные патологические состояния, часто напоминающие друг друга лишь каким-нибудь отдельным симптомом, как, например, болотная лихорадка, желтуха, водянка, чахотка, лейкорея, геморой, ревматизм, апоплексия, судороги, истерия, ипохондрия, меланхолия, мания, свинка, паралич и т. д., которые описываются как заболевания застывшего и неизменного характера и лечатся в соответствии с их названиями по определённому плану! Как может награждение таким именем оправдать неизменность лекарственного лечения? Если же лечение не должно быть одним и тем же во всех случаях, то какая польза в идентичных названиях, определяющих идентичность лечения? "Nihil sane in artem medicam pestiferum magis unquam irrepsit malum, quam generalia quaedam nomina morbis imponere iisque aptare velle generalem quandam medicinem", - говорит Гаксхэм, человек столь же проницательный, сколь и достойный уважения благодаря своей добросовестности (Oр. phys. med., I). И, сходным образом, Фритце сокрушается (Анналлы, I. стр. 80) из-за того, что "существенно разнородные болезни обозначаются одним и тем же наименованием". Даже те инфекционные болезни, эпидемии которых могут, без сомнения, протекать изолированно , и которые распространяются посредством специфических инфекционных агентов, остающихся пока неизвестными нам, обозначаются старой медицинской школой специальными названиями точно так же, как если бы они были хорошо известными, неизменёнными болезнями, всегда протекающими в одной и той же форме, такими, как госпитальная лихорадка, тюремная лихорадка, лагерная лихорадка, гнилостная лихорадка, желчная лихорадка, нервная лихорадка, слизистая лихорадка , хотя каждая эпидемия таких лихорадок всегда проявляется как иное, новое заболевание, которое благодаря особенностям течения, ведущих симптомов и всех своих проявлений, предстаёт в таком виде, как будто никогда не встречалось ранее. Каждая из них так значительно отличается от всех предыдущих, какие бы наименования они не носили, что разрушает все наши стройные логические представления о том, какие средства следует назначать при этих болезнях, столь сильно различающихся между собой, хотя и описываемых в трудах по патологии под одним названием, и показывают невозможность их лечения и соответственно с этим неверным наименованием. Только беспристрастный Сиденгам понимал это. (Obs. med. cap. ii, De morb. epid.) настаивал на необходимости не расценивать любое эпидемиологическое заболевание как уже бывшее ранее и не лечить его так же, как и другое, исходя при этом лишь из успеха прежнего лечения, поскольку они всегда так многочисленны и так отличаются одно от другого: "Nihil quieqam (opinor) animum universae qua patet medicinae pomoera perlustrantem, tanta admiratione percellet, quam discolor illa et sui plahe dissimilis morborum Epidemicorum facies; nоn tam qua varias ejusdem anni tempestates, quam qua discrepantes diversorum ab invicem annorum cinstitutiones referunt, ab iisque dependent. Quae tam aperta praedictorum morborum diversitas tum propriis ac sibi peculiaribus symptomatic, tum etiam medendi ratione, quam hi ab illis disparem prorsus sibi vendicant satis illucescit. Ex quibus constat morbus hosce, ut ut externa quadantenus specie, er symptomatis aliquot utrisque pariter supervenientibus convenire, paulo incautioribus videantur, re tamen ipsa (si bene adverteris animum), alienae admodum еsse indolis, et distare ut aera lupinis".

Из всего этого ясно, что эти бесполезные и неверные наименования болезней не должны оказывать никакого влияния на работу истинного врача, понимающего, что он должен составлять суждение о болезни и лечить её не на основании сходства названий и симптомов, а в соответствии с совокупностью признаком особенного состояния каждого индивидуального пациента, и что обязанностью его является тщательное исследование нарушений в состоянии больного, а ни в коем случае не гипотетические предположения о них.

Если же, тем не менее, иногда кажется необходимым употреблять названия болезней для того, чтобы в нескольких словах описать состояние больного языком, понятым для обычных людей, то следует употреблять их как общие наименования и говорить, например, что у больного разновидность пляски св. Витта, разновидность водянки, разновидность сыпного тифа, разновидность болотной лихорадки, но (для того чтобы сразу же пресечь ошибочные суждения, возникающие благодаря таким названиям), мы никогда не должны говорить, что у больного именно пляска св. Витта, именно сыпной тиф, именно водянка, именно малярия, поскольку, безусловно, не существует неизменных застывших болезней с этими и подобными наименованиями.